Рассылка от партнеров

 

Возможно,  лучшим комплиментом, который мне довелось услышать в своей жизни, были слова одной знакомой девочки-подростка: «Отец Никанор, Вы не совсем такой, как эти взрослые, Вы как будто один из нас» (Прошло несколько лет, и, к сожалению,  та светлая отроковица, как и большая часть её друзей-подруг, сама стала одной из «этих взрослых», безвременно,  скоропостижно и глупо. Ну, да это уже совсем другая история).

А как-то раз, одна весьма почтенная хабаровская матрона, мать-кормилица большого семейства, буквально сразила меня наповал признанием: «Долгие годы всё мучаюсь вопросом: взрослые люди – они и на самом деле такие, какими кажутся, или же просто притворяются, зная, что им положено быть такими? Вот я, когда слишком долго общаюсь с ними, и когда приходится слишком долго притворяться, что я одна из них, просто заболеваю, и физически, и душевно».

Услышав эти её слова, я рассмеялся до слёз. Но не над тем, что она сказала, а от радости, что неожиданно встретил ещё кого-то себе подобного. Ведь это, к сожалению, происходит не очень часто.

 

Такие же чувства я пережил, перечитывая «Маленького принца». Чего стоят, например, следующие авторские строки:  «На своём веку я много встречал разных серьёзных людей. Я долго жил среди взрослых. Я видел их совсем близко. И от этого, признаться, не стал думать о них лучше.

Когда я встречал взрослого, который мне казался разумней и понятливей других, я показывал ему свой рисунок №1 – я его сохранил и всегда носил с собою. Я хотел знать, вправду ли этот человек что-то понимает. Но все они отвечали мне: «Это шляпа». И я уже не говорил с ними ни об удавах, ни о джунглях, ни о звёздах. Я применялся к их понятиям. Я говорил с ними об игре в бридж и гольф, о политике и о галстуках. И взрослые были очень довольны, что познакомились с таким здравомыслящим человеком.

Так я жил в одиночестве, и не с кем было мне поговорить по душам…».

В детстве я не слишком любил эту книгу, ибо воспринимал её как вялотекущее фантастическое повествование о меланхоличном инопланетянине. Ну, никакой тебе остроты сюжета, в отличие от какой-нибудь «Туманности Андромеды» или «Марсианских хроник»! А недавно открыл её для себя заново.

Началось всё с рождественского кукольного спектакля «По следам Маленького принца», поставленного детьми из воскресной школы того храма, где я служил до недавнего времени. Посмотрев его, я решил перечитать книгу. И нежданно-негаданно в лице автора встретил ещё одного себе подобного! И снова от радости смеялся до слёз.

Прочитав следом и другие повести Экзюпери, которые, в основном, автобиографичны, я был поражён, как ему удалось до последних дней сохранить в себе ребёнка. При том, что большую часть жизни он постоянно находился на грани жизни и смерти. Что в мирное время, что в военное, что в сердце безводной Сахары, что в плену у бушующего над Аргентиной циклона, что под ружейными дулами у анархистов в Испании, что под шквальным огнём немецких зениток над Францией. И стольких друзей безвременно потерял… Но остался в душе совершенным ребёнком! (Надеюсь, уважаемые взрослые понимают, что я вовсе не об инфантильности веду речь).

Да и посвящение «Маленького принца», вроде бы, тоже мало располагало к тому, чтобы книжка вышла «детской». Леон Верт, которому она адресована (как и «Письмо заложнику»), находился на территории оккупированной Франции и, будучи евреем, скрывался от нацистских властей, несколько лет ходя по лезвию бритвы. И вот человеку, находящемуся в постоянном страхе за свою жизнь, в голоде и холоде, Сент-Экс делает подарок в виде «Маленького принца»… Видимо, одним из важнейших условий того, чтобы выжить в тех жутких условиях физически, да ещё и остаться человеком, было исполнение евангельского: «будьте как дети».

«Маленький принц» – изящный укол серебряной шпагой в самое сердце того мира, который построили «эти взрослые». Укол, нанесённый как бы играючи, воздушно-легко, но на поражение.

А теперь уступаю слово самому графу Сент-Эксу и его героям, ибо лучше них не скажу:

«…Все взрослые сначала были детьми, только мало кто из них об этом помнит».

«Взрослые никогда ничего не понимаю сами, а для детей очень утомительно без конца им всё объяснять и истолковывать».

«Астроном доложил … о своём замечательном открытии на международном астрономическом конгрессе. Но никто ему не поверил, а всё потому, что он был одет по-турецки. Уж такой народ эти взрослые!»

«Взрослые очень любят цифры. Когда рассказываешь им, что у тебя появился новый друг, они никогда не спросят о самом главном. Никогда они не скажут: «А какой у него голос? В какие игры он любит играть? Ловит ли он бабочек?» Они спрашивают: «Сколько ему лет? Сколько у него братьев? Сколько он весит? Сколько зарабатывает его отец?» И после этого воображают, что узнали человека. Когда говоришь взрослым: «Я видел красивый дом из розового кирпича, а в окнах у него герань, а на крыше голуби», - они никак не могут представить себе этот дом. Им надо сказать: «Я видел дом за сто тысяч франков» И тогда они восклицают: «Какая красота!»

<…>

Уж такой народ эти взрослые. Не стоит на них сердиться. Дети должны быть очень снисходительны к взрослым.

Но мы, те, кто понимает, что такое жизнь, мы, конечно, смеёмся над номерами и цифрами!

<…>

…Я боюсь стать таким, как взрослые, которым ничего не интересно, кроме цифр.

<…>

…Я, к сожалению, не умею увидеть барашка сквозь стенки ящика. Может быть, я немного похож на взрослых. Наверно, я старею».

«- …Ты видишь, я занят серьёзным делом.

Он посмотрел на меня в изумлении.

- Серьёзным делом?! … Ты говоришь, как взрослые! – сказал он.

Мне стало совестно. А он беспощадно прибавил:

- Всё ты путаешь… ничего не понимаешь!» 

 

Маленький принц - после встречи с королём: «странный народ эти взрослые». После встречи с честолюбцем: «Право же, взрослые – очень странные люди». После встречи с пьяницей: «Да, право же, взрослые – очень, очень странный народ». После встречи с деловым человеком (господином с багровым лицом): «Нет, взрослые и правда поразительный народ».

«Земля – планета не простая! На ней насчитывается сто одиннадцать королей…, семь тысяч географов, девятьсот тысяч дельцов, семь с половиной миллионов пьяниц, триста одиннадцать миллионов честолюбцев – итого около двух миллиардов взрослых».

«Всё человечество можно бы составить плечом к плечу на самом маленьком островке в Тихом океане. Взрослые вам, конечно, не поверят. Они воображают, что занимают очень много места. Они кажутся сами себе величественными, как баобабы».
 

«- А где же люди? – вновь заговорил наконец Маленький принц. – В пустыне всё-таки одиноко…

- Среди людей тоже одиноко, - заметила змея».

«- Люди забираются в скорые поезда, но они уже сами не понимают, чего ищут, - сказал маленький принц. – Поэтому они не знают покоя, бросаются то в одну сторону, то в другую. … И всё напрасно… <…> Они спят в вагонах или просто сидят и зевают. Одни только дети прижимаются носами к окнам. … Одни только дети знают, чего ищут».



«…Весь мир становится для нас иным оттого, что где-то в безвестном уголке Вселенной барашек, которого мы никогда не видели, быть может, съел незнакомую нам розу. Взгляните на небо. И спросите себя, жива ли та роза или её уже нет? Вдруг барашек её съел? И вы увидите – всё станет по-другому…  И никогда ни один взрослый не поймёт, как это важно!»