Проповедь епископа Саратовского и Вольского Лонгина, опубликованная в  журнале «Православие и современность».

И один из них, законник, искушая Его, спросил, говоря:
Учитель! Какая наибольшая заповедь в законе?
Иисус сказал ему: возлюби Господа Бога своего всем сердцем твоим
и всею душею твоею и всем разумением твоим:
сия есть первая и наибольшая заповедь;
вторая же подобная ей: возлюби ближнего твоего, как самого себя;
на сих двух заповедях утверждается весь закон и пророки

(Мф. 22, 35-40). 

Иногда люди спрашивают: что это значит — любить Бога? Любить человека — понятно, любить цветы, деревья, животных, музыку, поэзию — все это более или менее понятно. Но как полюбить Бога? Чем любовь к Творцу отличается от любви к твари? Как ответить самому себе на вопрос: «Люблю ли я Господа?». Как обрести эту любовь? И наконец, почему Сам Спаситель неразрывно связывает заповедь о любви к Богу с заповедью о любви к ближнему?

Любовь к Творцу — это высшая форма человеческой благодарности. Не каждый человек к такой благодарности приходит. Огромное количество людей живет, не задумываясь ни о месте человека в мире, ни о смысле собственной жизни. А ведь эти вопросы (в нашей молодости их называли проклятыми вопросами) должны приходить к каждому человеку и в любом возрасте. То, что большинство людей этих вопросов себе не задает,— трагедия современного общества и корень всех прочих его проблем.

Человек, задающий себе вопрос о смысле собственного существования, с неизбежностью приходит к мысли о Боге. Но если начинать этот путь лучше всего в молодости, то подлинное чувство любви к Богу приходит все же с возрастом, с опытом. Плод жизненного опыта — чувство благодарности. Благодарности за то, что я существую, что Господь меня в этот мир привел — без всяких моих заслуг, без всякого моего в этом участия. И это чувство глубинно связано со страданием. Только тот человек, который познал боль, горечь потерь, стыд собственных падений, обретает (если он не сломался) по-настоящему глубокий взгляд на себя и на этот мир. У английского писателя Честертона есть замечательная мысль: а достоин ли человек того, чтобы видеть вот этот одуванчик? Честертон годами находился на грани между жизнью и смертью, и потому каждый новый день был для него радостью, подарком от Бога.

Благодарность Творцу — это то, что отличает настоящего человека. Благодарность всегда сопряжена с чувством собственного долга: приведя меня в этот мир, Господь имеет какой-то замысел обо мне, передо мной стоит какая-то задача. Это и есть цель моей жизни. Никто и ничто не лишит меня возможности следовать к этой цели.

Но почему первая заповедь — она не только первая и наибольшая, но еще и двуединая? Каким образом из любви к Творцу следует любовь к твари — ближнему нашему?

Если человек ощущает настоящую благодарность, настоящую любовь к Богу за то, что Он его создал, за то, что Он его любит таким, какой он есть (хотя, если честно посмотреть вглубь себя, любой из нас вовсе не такое приятное существо), то он начинает понимать, что другой человек любим Богом столько же. Отсюда мысль: если меня любит Бог, то как же я не буду любить других людей?

Только по-настоящему верующий человек, только тот, кто действительно благодарен Господу и любит Его, может смириться настолько, чтобы принять ближнего — таким, каков этот ближний в реальности, а не таким, каким он, с точки зрения этого человека, должен быть. Только человек, любящий Бога, может прийти к правилу: будь строг к себе, а к ближнему снисходителен.

Но как она «выглядит», наша любовь к Творцу, может ли она носить яркий, эмоциональный характер? На разных этапах духовного роста любовь к Богу воспринимается по-разному. В совершенном виде она, конечно, не имеет ничего общего с чувственной любовью, с психоэмоциональным возбуждением. Но есть такое выражение: «пыл неофита». Человек жил в пустоте — и вдруг ему открылся мир Божий. Необычайное открытие приводит человека в возбужденное, яркое, радостное состояние. Говоря словами святителя Игнатия (Брянчанинова), это — разгорячение крови. Но со временем, если процесс воцерковления идет правильно, если у человека есть хороший, опытный духовник, первоначальный пыл, не угасая, преображается в ровное горение, тепло которого согревает окружающих. А сам человек приобретает трезвость и рассудительность.