Как раз перед Постом (недели за 3) вел беседу с одной женщиной из Луганска. Она периодически приезжает ко мне на исповедь, и вот позвонила вся в слезах: Врачи поставили какой-то жуткий диагноз плоду на излёте 3-го месяца (и деформацию увидели, и какие-то пробы "просто ужасны"). Но самое главное, что матери твердо вещали: "Ты не родишь, поскольку у тебя иммунное зеркало" (а что это такое, проясните, плиз?) "еле дышит" и "у тебя плод замрет к концу 4 месяца, или сам сорвется". Конечно, я сказал, что надо полагаться на Бога, а не на "иммунные зеркала". Когда я перед постом приехал в город, она с мужем буквально прилетела из Луганска на беседу. На ней лица нет, вся осунулась, издергалась, глаза опухли от слез. Муж тоже подавленный, отрешенный, видно, ушел глубоко в себя. Он не особо воцерковлен еще. Начал успокаивать, увещать положиться на волю Божью. Сейчас прошло без одной недели 2 месяца, т.е. у нее уже 5-й месяц заканчивается. Слава Богу, врачи от нее своего "не добились", и она не дала согласия на аборт. К началу 5-го месяца на неё "махнули рукой", и пост у нее пошлел уже спокойней. Прессинг "медиков" (без кавычек назвать этим словом уродов-убийц не могу) прекратился, и ей стало легче (хотя я ей сказал "не ходи к ним" еще в самом начале эпопеи). Она отдала себя в руки Божьи, смирилась, успокоилась, "на всякий случай" написала завещание, даже 9-летюнюю дочь приготовила к "разным трудностям". Но уже то, что "первые два предсказания меди-пророков" о срыве или замирания плода не подтвердились, несомненно, действует успокоительным образом. Я твердо уверен, что у нее будет все нормально. Даже если ребенок будет больным, она и ее семья его любят. Даже муж повеселел, поздравил меня с архимандритством и с днем ангела в этот мой приезд (это он второй раз с ней приехал, а раньше она одна приезжала).

Так вот, тогда, в ту "встречу при слезах", я, как обычно делаю в таких случаях, "по свежей памяти" записал наш с ней диалог. Ниже - выкладываю его часть:

***

Она: Мне очень страшно...

Я: Даже мне передается твой ужас, но давай постараемся его отбросить в сторону, потому что ужасом жить нельзя - жить нужно верой и надеждой с любовью.

Она: Но где же мне их взять? Мне сказали такие вещи, сознание которых мне не дает спокойно жить.

Я: Надежду мы черпаем у Бога. Тебя постигло типичное человеческое испытание в жизни. А врачи отнюдь не боги, не всеведущи и прогнозу их относительны.

Она: А вы уверенны, что Бог меня спасет?

Я: Я уверен, что Он все устроит к твоей пользе. Только смотрит Он иначе, чем мы. Мы - сиюминутно, а Он - из Вечности. С точки зрения последней Он и будет устраивать то, что тебе полезно.

Она: Понятно, значит, мне придется умереть?

Я: всем когда-то придется умереть. Я бы желал умереть при добросовестном исполнении долга.

Она: Почему я еще боюсь смерти?

Я: А что говорят нам святые по этому вопросу? Они говорят, что страх смерти признак нашей греховной отдаленности от Бога. Нам следует к Нему приблизиться через чистосердечное покаяние и преданность Ему. Тогда мы с одинаковой радость будем встречать как восход солнца, так и зарю вечной жизни.

Она: А если Он не даст мне исцеления...

Я: Милая, ну ты понимаешь, что вот Он здесь и сейчас присутствует, понимаешь?

Она: Да, но не чувствую. Одним умом понимаю.

Я: Вот это искушение тебе и дано, чтобы ты ощутила Его сердцем своим.

Она: Но как???

Я: Крест - это точка максимальной близости Бога и человека. Тебе больно, и Он знает твю боль, и ты можешь только в страдании пережить то, что за пределами страдания человеку недоступно.

Она: А ребенок то тут причем?

Я: пока что реально это касается только тебя, причем, как я вижу, касается только духовно - физически еще не известно во что и как это выльется. Так?

Она: Да, получается, что это испытание моей веры. Но мне кажется, что я умру от одних душевных мук.

Я: Не умрешь...

Она: Значит, я должна это пережить, прочувствовать, а что потом? Исцеление?

Я: Я же не Бог, не знаю. От нас требуется остаться верными Ему, даже когда мы не понимаем смысл выпавших нам страданий.

Она: Один из батюшек в городе сказал мне, что в моем случае избавиться от ребенка не такой страшный грех, но я ему, почему-то, не поверила.

Я: правильно сделала, что не поверила. Помолись о вразумлении этого Иуды в рясе. Твою молитву сейчас о нем Бог услышит.

Она: Но я боюсь, что у меня не хватит духа, и если на меня начнут давить врачи и родня...

Я: Ты должна черпать силы у Христа и твердо всем противостоять!

Она: Ох, легко сказать. Христос то где…

Я: Здесь! Христос здесь! Пока Он будет для тебя только "осознаваемой умом, но не переживаемой сердцем реальностью", ты не сможешь войти с Ним в живое общение. А это последнее - самое главное в нашей жизни, и ради этого стоит и 1000 смертей принять.

Она: Я буду стараться, только я все же верю, хочу верить, что у меня все будет хорошо - ну, не только в духовном, а и в чисто земном плане.

Я: Да, я тоже тебе этого желаю и об этом молюсь, но ты сама главное думай о главноем, предавая себя в руки Бога.

Она: Спасибо. Я буду стараться очень-очень.


***
(второй разговор - в субботу 4-й седмицы Поста)

Она: Мне уже намного спокойней. Я почти со всем смирилась. Врачи долго суетились, злились, вынуждали меня сделать аборт, но я твердо стояла. Я даже по ночам молилась, и знаете, я чувствую, теперь чувствую, что Он меня слышит. Порою во время молитвы было ясное ощущение: Он Присутствует здесь!

Я: вот видишь, не зря тебе выпала эта доля. Главное, что ты приобщилась к смыслу страданий. Страдания побеждаются не исключением их, а превосхождением.

Она: Теперь понимаю. Мне так спокойно, внутри тихо-тихо. Никаких бунтов, я с радостью смотрю на рассвет поутрам и думаю о "заре Вечности", о которой Вы мне говорили. И дитя уже во всю шевелится (улыбается...). Муж сказал "будь, что будет", а я его поправила: "Будь, что Богу угодно будет".

Я: Ты стала сдержанней, глубже и даже красивей, намного красивей.

Она: Еще бы! я тогда все рыдала, а теперь улыбаюсь.

Я: Чаще улыбайся.

Она: А еще я даже пощусь. Ну не строго, рыбку ем кроме среды и пятницы, а по воскресениям творогом объедаюсь. А врачиха моя (ох, спаси ее, Господи, бедную) мне у виска покрутила. Но я каждую неделю причащаюсь. Эта такая радость, я стала так глубоко внутренне к этому Таинству готовиться. Знаете, я поняла, за что Вы меня раньше по шее тюкали (смеется), когда я не могла понять, что такое внутренняя подготовка в богослужению.

Я: Держи меня вкурсе своих дел. Хорошо?

Она: Ага! Только мне кажется, что Вы за меня сейчас больше переживаете, чем я за себя.

Я: Так и есть.

Она: Не переживайте, отец (улыбается). 

ЖЖ о.Феогноста