Не секрет, что во многих молодых семьях вопрос о распределении обязанностей стоит довольно остро. Кто кому что должен? Бывает ли работа чисто женская, сугубо мужская? Работа по дому, забота о детях — должны ли лежать исключительно на плечах жены? Общих рецептов быть не может. Тем интереснее субъективный взгляд, личный опыт разных семей.

В рамках небольшой полемики мы дали слово троим отцам семейств.

Так кто же всё-таки должен мыть посуду?

Владислав Головин, редактор журнала Forbes, 35 лет, отец двоих детей:

«Никто никому ничего не должен»

Чувство долга превращает семейную жизнь в работу по найму. Я — приношу зарплату в дом, содержу семью, а ты, жена, — мой посуду, готовь ужин, делай с детьми уроки и... в общем, чтобы в доме был порядок. Бывает, хоть и редко, наоборот — муж выполняет домашнюю работу, а жена обеспечивает доходную часть семейного бюджета. Отношения при этом всё равно рискуют остаться на уровне «работодатель — наёмный сотрудник».

Поэтому я не люблю фразы «жена должна» или «муж обязан». Моя жена ничего мне не должна. Не захотела помыть посуду — да ну её, эту посуду. Не накормила детей — ничего, стройнее будут. Я её люблю не за сходство с кухонным комбайном, и она меня ценит не как стодолларовую купюру. Есть волшебная невидимая нить, которую меж нами протянули, как сказал поэт, — и это важнее. Чтобы не порвать эту нить, я совершу далеко не самые героические и романтические поступки: вынесу мусор, поиграю с детьми, приготовлю ужин. Это не моя обязанность. И не её. Это одно из проявлений любви. Если завтра я потеряю работу и не смогу содержать семью, жена будет шить на заказ, работать репетитором — в общем, заработает деньги. Это другое проявление любви. У нас в семье дети сами могут помыть посуду или полы, хотя никто им не вменяет это в обязанность.

Если вы, дорогой читатель, однажды зайдёте ко мне в гости — вы скажете, что моя идея немного хромает. Да, у нас никто никому ничего не должен, но в раковине — грязная посуда, в детской — бедлам, а в холодильнике — шаром покати. Я видел много семей, где в доме идеальный порядок, но муж с женой общаются на повышенных тонах, а дети вместо сладкого получают подзатыльники.

Конечно, это далеко не всегда так. Есть семьи, которые умеют сохранить и порядок в доме, и трепетное отношение друг к другу. Я прихожу в такие семьи как на экскурсию. Смотрю, как люди общаются, как организовывают быт, и благодарю Бога за такой пример. Но в этих замечательных семьях я не слышал фраз «ты должен», «ты обязана». Никто никому ничего не должен!

Когда я встретил хрупкую девушку, которую теперь имею счастье называть своей женой, мне и в голову не приходило расписывать заранее семейные обязанности, график приёма пищи или время прогулок с детьми. С ней было легко общаться и приятно помолчать вместе. Поэтому я и теперь стараюсь находить время на то, чтобы побыть вдвоём. Если нас связывают только взаимные обязанности по воспитанию подрастающего поколения, то что мы будем делать лет через десять, когда дети вырастут? Что мы будем делать после смерти, за той последней чертой, где любящие супруги будут вечно пребывать вместе?

Вопрос, на самом деле, в другом. Откуда вообще появилась идея, что проявления любви между мужчиной и женщиной нужно регламентировать? Писать об этом статьи, книги, исследования? Да, нам не обойтись без внешних напоминаний о том, как нужно вести себя, а как — нет. Но в современной православной публицистике о браке как-то стало слишком много рассуждений о взаимных обязанностях. Как вести себя по отношению к жене, как — по отношению к мужу, к детям. Тяжело и скучно читать подобные вещи. Ведь жизнь гораздо богаче и сложнее списков неотложных дел или унылых обязанностей. Нам нужны не советы о том, как строить семьи, а живые рассказы об уже построенных семьях. Примеры мужей и жён, достойные подражания. Не потому, что они жили как брат с сестрой и ушли в монастырь. А потому, что они жили вместе, кормили детей, бегали с ними в поликлинику, меняли памперсы, опаздывали на службу. И всё же оставались искренними христианами — молящимися, ищущими, ошибающимися, но стремящимся жить перед Богом. Люди, дайте мне такие примеры!

Юрий Наумов, 36 лет, общественный деятель, отец двоих детей:

«Я — должен»

Вот уж точно: в каждой избушке свои игрушки. Смотрю на своих семейных друзей — православных, протестантов или простых язычников — ужас! Да как же они вот так вот живут? Всё же должно быть иначе! Но стоит ли ходить в чужой монастырь со своим уставом? — Вряд ли. Тут возможен и уместен только некий обмен опытом, выставка игрушек, так сказать, без попытки всучить их наивным посетителям.

Чем дольше я живу, тем больше убеждаюсь, что семья — это то, что происходит с нами прямо сейчас. Поэтому все свои благие порывы и добрые намерения (пресловутый вынос мусора) необходимо воплощать в эту самую минуту. Есть затруднение, с которым сталкивается каждый христианин. Спасение так желанно, однако соблазн быть спасённым «только не сейчас» — едва ли слабее. И семья в этом смысле — отличный практикум спасаться «прямо сейчас» и готовиться к вечной жизни. А иначе что получается? — Я готов любить, прощать, служить, быть рядом, даже отдать жизнь — как только дочитаю эту книгу, пройду этот уровень, немного отдохну, пообедаю или выпью пива с друзьями... И вот так проходит та самая минута, самая важная и самая главная минута, когда требовалось и важнее всего было — любить, служить, прощать и быть рядом. Минута идёт за минутой, минуты складываются в часы, часы в дни, а дни — в годы и годы упущенного моими близкими — чего? Может, того самого — семейного счастья?

И всё-таки: кто, кому и что должен? — Есть вариант с распределением взаимных обязанностей. Всё чётко, ясно, понятно, и кому-то именно это подойдёт. Я этот способ организовать семейное счастье хорошо понимаю, но совершенно не приемлю. Как только речь заходит об обоюдности в любви и в браке, то любовь и брак превращаются в торговую сделку. В натуральный обмен: ты — мне, я — тебе. В рыночную справедливость: баш на баш. В торговый подсчёт: выгодно — невыгодно, кто в убытке, а кто в прибылях. Короче, в ад. — Однако, повторюсь, кому-то подойдёт именно такой вариант подготовки к вечной жизни.

Есть и другой вариант: никто никому ничего не должен. Ибо — любовь. Простите, но такую любовь я не понимаю совсем. Дело вовсе не в том, что шансы на домашний уют становятся призрачными, это как раз дело последнее. Дело в другом. Представьте себе Христа, Который бы проповедовал такую любовь. Взошёл бы Он на Крест нас ради человек и нашего ради спасения? Сомневаюсь. — Но можно и так жить.

И поэтому мой вариант распределения семейных обязанностей таков: я должен. И по той же причине: ибо — любовь. Потому что любовь — это не взаимная индульгенция от обязанностей, а одностороннее принятие обязанностей на себя. Потому что любовь — это делание добра ближнему независимо от его желания сделать добро мне.

Я — глава семьи. Не вникая в суть, можно обозвать меня тираном и деспотом. Но меня это мало интересует. Ведь я полагаю, что глава семьи должен себя — свои страсти, привычки, желания, увлечения и прочая — распинать ради своих ближних. Не ближних распинать — пусть даже ради их блага, духовного роста и спасения, а себя. Где-то тут находится уподобление Христу.

Сколько людей готовы на это? Не на словах, а на деле? Не завтра, а прямо сейчас? Не раз в году, а каждый день? — Да я же первый не готов! Я совершенно искренне верю, что суть православного христианства — жертвенная любовь к ближнему. Я пытаюсь жить по этому убеждению и не загибать пальцы: это я сделал, а это она сделала. Но и в моём доме неплохо бы на стене вывесить транспарант «Ты должен!», и чтобы подзатыльник ежедневный мне кто-то давал, чтобы я не забывал, кто глава этой семьи.

Потому так насущно для нас правило из Послания к евреям: чтобы привычкою были приучены. То есть внешние напоминания об обязанностях — такие раздражающие, монотонные, назидательные и обильные — не будут лишними, пока выполнение обязанностей не войдёт в привычку. Вопрос только — к чему привыкать (варианты смотри выше). Тут уж каждому своё.

...А вообще всё намного короче и понятнее уже сформулировал Клайв Льюис: «Когда двое людей обретают прочное счастье, они обязаны им не дикой влюблённости, а тому, что они — скажу попросту — хорошие люди, терпеливые, верные, милостивые, умеющие обуздывать себя и считаться друг с другом».

Протоиерей Николай Могильный, отец восьмерых детей:

«Дисциплина без любви — концлагерь, любовь без правил — анархия»

Слова «обязанность», «долг» вызывают истерику у тех, кто боится потерять свою свободу. Для таких людей, как правило, также неприемлемо выражение «раб Божий», им претит перспектива рабства. Но для христианина в них кроется сокровенный, духовный смысл. Становясь рабом Христовым, человек обретает свободу, перестаёт быть рабом греха. Брак как раз и направлен на то, чтобы лишить человека греховной свободы, «снести» неправильное приложение под названием «эгоизм». Наверное, именно это имел в виду Артур Шопенгауэр, когда писал: «Жениться — это значит наполовину уменьшить свои права и вдвое увеличить свои обязанности».

Убеждение, что никто никому ничего не должен, мне кажется ложным и неверным, оно ведёт к всеобщей безответственности. Мы все друг другу должны. Мир так устроен, что люди, как и вся Вселенная, находятся в тесной связи между собой. Об этом чётко сказал апостол Павел: Церковь — это тело Христово. Любое общество, независимо от того, верующее оно или неверующее, читало оно Евангелие или Коран, всё равно является единым целым, всё равно люди соприкасаются друг с другом. Если рука откажется от своих функций и скажет: «Я не должна ничего голове или ноге!» — рука усохнет. Если рука хочет быть полноценной, то она должна уметь строить взаимоотношения с другими членами тела.

Семья же — это малая Церковь, некий микрокосмос, и без иерархии здесь не обойтись. Это не иерархия тоталитаризма, а иерархия любви. И если исполнение обязанностей в браке не приносит ощущения счастья, то это свидетельствует об оскудении любви. Если между супругами есть любовь, то взаимные обязанности приобретают определённо другой смысл. Одно дело — делать из-под палки, другое — с радостным желанием отдавать себя близким.

На женщине лежат домашние, рутинные обязанности — уборка, приготовление пищи, воспитание детей, воспитание мужа, наконец. И всё это невозможно потянуть без любви. Поэтому апостол Павел прежде всего обращается к мужьям: Мужья, любите своих жён. Вот — кульминация. Муж задаёт тон, он ведущий, потому что он глава. Его первая обязанность — освящать семью; не ходить по дому и кропить всех святой водой, а освящать своей любовью. Если он, придя домой не в духе, всех загнал «под лавку», то жене уже не хочется ни готовить, ни служить ему. А если он светится, то и весь дом его светится и обретёт в нём надёжную крепость, полную тепла и уюта. Другое дело, если муж не занял место главы, на которое ему указал Сам Господь, не проявил мужества, твёрдости, мудрости, терпения, — в такой семье прежде всех будет страдать жена.

Мужчина и женщина — разные полюса одной планеты. То, что не важно для неё, очень важно для него, и наоборот. Например, муж — эгоист или прагматик, в сердцах скажет: «Почему я должен своей жене дарить цветы, это непрактично, они же завянут!» Но для женщины это важно, для неё это — проявление чувств. Мы изучаем друг друга в браке, познаём, как угодить супруге или супругу, учимся обходить острые углы и так далее. И тогда брак становится спасительным, как сказано в венчальных молитвах, «союзом любви неразрушимым».

Я согласен, что если забить колья, протянуть колючую проволоку и подключить электричество, то получится концлагерь для двоих. Тем не менее, правила дорожного движения нужны. Иначе наступит хаос. Беспорядок в доме и пустой холодильник не надо принимать за норму. Если, как в сказке Чуковского, свинки замяукают, а кошечки захрюкают — чем всё закончится? Пожаром! Тем более что наше отношение к своим обязанностям постоянно «сканируется» детьми. Родительский пример, как известно, самый мощный рычаг в воспитании. Всё начинается с малого, и если я не застилаю постель, то и мой сын станет поступать так же. Как потом я смогу ему привить чувство долга перед родиной, если с малых лет он в таких мелочах не имеет навыка, не способен себя понуждать? И моя дочь, чья-то будущая жена, вырастет неряхой, если моя матушка перестанет себе вменять в обязанность поддерживать чистоту и порядок в доме.

Современная психология называет дисциплину условием, необходимым для нормального существования общества и человека. Главное — помнить: дисциплина без любви — концлагерь, любовь без правил — анархия.

Отрок