- Батюшка, пожалуйста, придите к нам сегодня вечером. Маме совсем плохо, она уже в голос стонет.
- Хорошо приду, - отвечает отец Филипп, - если можете, заберите меня из храма сразу после вечерней службы.
- У меня нет машины. Мама умирает, я девочка, я одна, мне страшно.
Отдалённо в трубке слышится плач.
- Не плачь. Просто закажи мне такси в храм после службы. И не беспокойся, с шофером я сам всё улажу.
Вечером около восьми он постучался в квартиру на четвёртом этаже.
- Заходите, открыто.
Отца Филиппа встречает девушка. Совсем молоденькая. На голове белый платок, глаза испуганные. Мама умирает. Трудно одной, а опереться не на кого.
Заходят в комнату. На кровати женщина, ещё нестарая. Лицо, руки жёлтые, печень уже не справляется с болезнью.
- Вот, батюшка, - девушка подаёт исписанный листок бумаги, - это мамина исповедь. Она написала её ещё три недели назад.
- Почему же ты так долго ждала? Три недели, для онкобольного – это целая вечность.
Девушка пожимает плечами:
- Надеялась, что ей станет лучше.
На столе рядом с лекарствами свидетельство о крещении. Отец Филипп открывает и читает: «Галина, крещена как Валентина».
- Ничего не понимаю, почему «Галина» вдруг превратилась в «Валентину»?
- Нам так посоветовали. Если человека покрестить с чужим ему именем, то всё плохое пройдёт мимо, а человек станет счастливым. Правда, батюшке, который крестил маму, мы ничего этого не сказали.
- Понятно. Значит, твоя мама была счастливым человеком?
- Нет, она его так и не встретила. Наверно это я виновата. Во всех записочках продолжала поминать её как Галину.
Отец Филипп опустился на колени рядом с кроватью больной и тихо позвал её по имени. Та открыла глаза:
- Галя, посмотри на меня. Ты меня видишь? Понимаешь, кто я?
- Да, - прошептала больная, - ты батюшка.
- Я пришёл тебя соборовать и причастить. Ты хочешь, чтобы я тебя причастил?
- Да. Я верю в Бога.
Прощаясь, отец Филипп благословил умирающую и положил ей на лоб свою руку, а больная ухватилась за неё обеими своими руками лимонно жёлтого цвета. Держит и не отпускает.
- Какие у тебя горячие руки, - улыбается отец Филипп.
- Наверно, - умирающая продолжает держаться за батюшку. Не отпускать священника, для неё сейчас это самое важное. В её глазах он – островок безопасности, батюшка не позволит приблизиться смерти.
Отец Филипп просит девушку:
- Подай мне пустую банку. Я подежурю возле твоей мамы. На всякий случай.
Прошло ещё полчаса, батюшка собирается уходить. Больная уснула. Он тихонько высвобождает руку и отправляется в прихожую.
Девочка идёт вслед за ним.
- Батюшка, сколько я вам должна?
- Нисколько, – он рад, что она с ним не спорит. - Дай мне свою руку. Ухватись за мою, да вот так. Теперь второй. Чувствуешь, какая горячая? Запомни это тепло.
Девушка смотрит на батюшку. Она не понимает, почему он отказывается от денег. Ещё она не понимает, зачем ей нужно держать его за руку.

На следующий день после отпевания девочка, уже в чёрном платочке заходит в храм. Она берёт свечу, ставит её на канон, молится. Её лица невидно, зато видно как дрожат её маленькие плечики.
Отец Филипп замечает девушку и подходит к ней. Они стоят и молча смотрят друг на друга. Неожиданно батюшка протянул девочке руку:
- Возьмись. Второй тоже. Что ты чувствуешь?
- Тепло.
Батюшка улыбается:
- Это тепло от рук твоей мамы. Помнишь, она целых полчаса не отпускала меня после причастия?
Мама не умерла, её душа здесь рядом с тобой. Отныне, приходя в храм, ты всякий раз будешь ощущать на себе тепло её рук.
Девушка смотрит в лицо отцу Филиппу, всматривается в его глаза, пытаясь понять. В её заплаканных глазах недоумение.
Неожиданно где-то там, в глубине зрачков зажигается огонёк. Мама рядом, она чувствует тепло её рук.
Огонёк растёт и заметно приближаясь, увеличивается в объёме. И вот свет уже наполняет собой всё пространство её огромных, ещё минуту назад печальных серых глаз. В преизбытке изливаясь и освещая собой всё вокруг. Теперь он останется в них навсегда.

ЖЖ о.Александра