Это — Сонечка Черняк. Сейчас ей 2 года и 3 месяца. А в год и десять месяцев она и ее родители услышали грозное слово — лейкоз. И, наверное, не сразу поняли и осознали, что теперь их жизнь полностью изменится...

 

-        Я не просила бы помощи, - голос Наташи, Сониной мамы, в телефонной трубке звучит виновато. - Мы лечимся в ОХМАТДЕТе, здесь очень хорошие врачи, хорошее лечение, и я вижу, что есть детки, которые очень нуждаются и им тоже очень нужна помощь. Но понимаете, два месяца назад нашего папу забрали туда, в зону АТО, и сейчас нам стало совсем трудно...

 

    С этого момента мне приходится заставлять себя вслушиваться в Наташин голос. Потому что я перестаю понимать, что происходит. Сонечка — не единственный ребенок в семье, у нее есть еще шестилетняя сестричка. У Сони оформлена инвалидность, она получает пенсию от государства, потому что у нее тяжелое заболевание. По всем нормам ее папу, единственного кормильца в семье с двумя маленькими детьми, один из которых инвалид, не могли мобилизовать. Но — почему-то мобилизовали.

 

-        Ваш муж — военный? - спрашиваю я Наташу.

-        Нет, совсем не военный и никогда им не был. Просто когда он служил в армии, получил там редкую специальность, что-то связанное с противовоздушной обороной, я в этом мало что понимаю...

-        Но как же его мобилизовали?! Вы же знаете, что он не подлежит мобилизации?

-        Да, он два месяца носил в военкомат справки из больницы, рассказывал, что Сонечка больна раком, мы из-за этого очень торопились с оформлением пенсии, не представляли, что я буду делать одна, если его призовут. И вот видите — все равно осталась одна, и не могу пойти работать, мне же нужно лежать с Соней в больнице... Наш папа очень волнуется и переживает, как же я справлюсь и что будет с Соней...

 

    Я не смогла спросить у Наташи, с кем находится старшая, шестилетняя девочка. Не узнала, есть ли у них бабушки-дедущки. Не знаю, снимают ли они квартиру или есть свое жилье, а из рассказа Наташи поняла только, что они киевляне. Я не могла, да и сейчас не могу себе представить, что в зону боевых действий мобилизовали отца двух маленьких девочек, одна из которых — онкобольная...

 

-        Сейчас мы проходим второй протокол, - рассказывает Наташа. - Конечно, не все и не всегда гладко, то анализы не такие, то реакция на лекарство тяжелая... Впереди у нас третий протокол и сухая химия, лучи нам вроде бы не понадобятся. Мне очень стыдно просить о помощи, но сейчас стало совсем тяжело... Муж уехал, а он был единственным добытчиком в семье. Нужны деньги на еду, на повседневные расходы, на сопутствующие траты, связанные с болезнью, да даже просто приехать в больницу бывает не за что, в общественном транспорте таких же детей не возят... Я очень старалась, понимаю, что всем сейчас тяжело, но, может быть, вы можете помочь?..

 

    Друзья, мы же можем, правда? Верю в это. Спасибо вам.